Начну с банального, но от этого не теряющего своей актуальности: угольная промышленность для Донбасса базовая и экономически, и социально. Поэтому работа шахт, а в наших реалиях – их возрождение, важная задача для республик.
Безусловно, требуются инвестиции в угольную отрасль. Причём немалые. И сегодня процесс идёт довольно успешно. Сие, так сказать, общий посыл. Но хорошо бы знать более предметно. Для этого мы и отправились на макеевскую шахту «Горняк-95», входящую в промышленную группу «Родина».
Был крайне удивлён одному факту. Нас встретил специалист по связям с общественностью и СМИ. Насколько знаю, ни на одном другом предприятии угольной промышленности Донбасса такой официальной должности нет. А вот на «Горняке-95» есть. Руслан Пахомов с душой подходит к своей работе. Его рассказ начал наше знакомство с делами шахтными.
Стартом возрождения «Горняка-95» стал приход на шахту инвестора. Здесь весьма любопытный разворот. Александр Клименко – москвич, взявшийся за такое благое дело. И при этом он уроженец Макеевки. Вот так – через столицу на макеевскую шахту пришла помощь земляка. И ощутимая. Судите сами.
В 2023 году на предприятии работал один добычной участок, в 2024-м введены в работу ещё два. Теперь на шахте по добыче работают три очистных забоя. Соответственно, прирост добычи, увеличение объёмов реализации угля, новые рабочие места, что в Донбассе сегодня социально важно и весьма.
Многие горняки остались без работы из-за перехода немалого количества шахт в статус «закрытая». Вообще, в Донбассе шахта – не просто предприятие по добыче угля. Для семей шахтёров во все времена она была кормилицей. Поддержкой в сложных житейских обстоятельствах. Поэтому для жителей нашего края возобновление работы шахты – возвращение к жизни…
Шахта «Горняк-95» отрабатывает два пласта – k3 и k4 мощностью 0,8–0,85 метра. Добывается высококачественный уголь марки К (коксовый), идущий на коксование и весьма востребованный экономикой нашей страны. К работающим сейчас трём участкам в 2025 году планируется ввести в работу ещё один. Здесь будет более современная механизация процесса выемки угля – узкозахватный комбайн К103 – что позволит увеличить добычу на 60 процентов, а значит, и объёмы реализации угля. Можно сказать, в прямой пропорции от реализации находится заработная плата, которая сможет вырасти в нынешнем году.
К слову, о зарплате. В ушедшем году в среднем по шахте она составила порядка 67 тысяч рублей, или на 12 процентов выше, чем была в 2023 году. Основные профессии получают довольно приличную для нашего региона оплату труда. У ГРОЗов она порядка 100–120 тысяч, у проходчиков – 90–100 тысяч. И что весьма важно – на шахте нет задолженности по выплате заработной платы.
Мне могут возразить, что такой труд должен оплачиваться больше. Соглашусь. Но для той же шахты «Горняк-95» сейчас только начало пути возрождения и выхода на необходимые объёмы добычи. Следовательно, повышение оплаты тяжёлого горняцкого труда – дело времени. И, конечно, вложений инвестора в развитие. А здесь факты обнадёживающие. В прошлом году в модернизацию производственных процессов было вложено более 90 миллионов рублей. В этом году запланированы более 400 миллионов. За счёт чего, кстати, и планируется рост добычи на 60 процентов.
Конечно, остро стоит кадровый вопрос. Поэтому на шахте работают люди не только из Макеевки, но из Донецка, Снежного, Харцызска, других угольных городов республики. Для них организованы семь маршрутов автобусов, которые привозят и увозят с работы. Боль руководства шахты – это возраст работников подземных профессий. Да, после 40 лет человек набирается опыта, становится более квалифицированным специалистом. Но без молодых кадров, которые придут на смену, трудновато. Не очень хотят ещё молодые люди идти работать в шахту. На то много причин, о которых нужно говорить в отдельном материале. Настолько они многослойны.
На «Горняке-95» стараются привлечь людей не только зарплатой, но и всевозможными поощрениями. Имеется доплата за подземный стаж, наставничество. Да-да. Люди старшего поколения помнят, что в советские времена была целая система наставничества. И работала она весьма эффективно.
Внедряют на шахте и современные сервисы, которые помогают заинтересовать людей. Один из них – «Единая платформа ГИД». Прелюбопытная, доложу я вам, штука. Зарегистрированные в ней работники шахты получают определённые преференции по определённым моментам. Причём эта же платформа служит для прямой обратной связи работников шахты с руководством.
О житье-бытье «Горняка-95» пообщались с начальником добычного участка № 2 Дмитрием Тимошенко, прошедшим все ступени профессионального роста.
— В шахте работаю с 2009 года. Начал с горнорабочего подземного. Заочно окончил ДонГТУ. Три года проработал ГРОЗом. Потом горным мастером, помощником начальника участка. Это было на шахте «Щегловская-Глубокая». В 2020 году из-за транспортной блокады начались проблемы с реализацией угля. Шахта временно приостановила работу. Я перешёл на шахту «Горняк-95» горным мастером на этом участке по добыче, № 2. Потом замначальник участка. И вот уже почти полтора года работаю начальником участка.
— Сколько человек работает на участке?
— Около 50 человек основных профессий. Это маловато. Имеется у нас кадровый голод. Штатно у нас должно быть 40 ГРОЗов и 30 проходчиков. Получается, работаем за себя и за того парня.
— По какой причине нехватка людей?
— Основная причина – многие ушли воевать. Многие уехали в Большую Россию. И, к сожалению, престижность шахтёрского труда упала за последние 20–30 лет. Нет ощущения, что шахтёры – гвардия труда. Да и уровень зарплаты пока не дотягивает до советского или нынешнего общероссийского. Сейчас инвестор делает всё, чтобы максимально повысить оплату труда. Но это мгновенно не произойдёт.
— Зачастую на шахту приходят, так сказать, не с улицы. Кто-то в семье уже работал. У вас такая же ситуация?
— У меня и прадед, и дед, и отец шахтёры. Отец 35 лет проработал комбайнёром на «Щегловской-Глубокой». И уровень зарплаты у него был в советские времена весьма достойный. По его совету я пошёл в ДонГТУ обучаться заочно. Поэтому можно сказать, что у нас в семье шахтёрская династия.
— Качественно нынешние кадры участка соответствуют задачам, которые надо решать?
— На участке сформировался костяк. Каждый знает свою работу. Все опытные. А опытные ещё и по той причине, что молодые на шахту не идут. Средний возраст участка 40 лет. У каждого, как минимум, десять лет подземного стажа. Хотя шахта сотрудничает с различными учебными заведениями, выпускающими специалистов для угольной промышленности, но пока желающих работать на шахте нет.
— Откуда люди, работающие на участке?
— По понятным причинам, в основном, Макеевка. Ещё – Донецк, Моспино, Харцызск, Ханжонково. Шахта предоставляет транспорт. У нас есть одно звено, пять человек, которые ездят из посёлка Бирюзово в Донецке. Им предоставили машину, которая привозит и забирает. Гонять туда автобус – нет смысла. Как видите, решается транспортный вопрос, можно сказать, индивидуально.
— Сколько времени лава находится в работе?
— Мы эту лаву, можно сказать, восстановили. В начале отработки было много разных геологических нарушений. В ноябре 2023 года, когда к нам пришёл московский инвестор, меня поставили начальником участка. Тогда было принято решение реанимировать лаву. Для этого выполнили целый комплекс технологических работ. На тот момент на шахте был только один добычной участок – № 1. Потихоньку раскачали нашу лаву. Начался подъём зарплаты. Тогда она была в районе 80 тысяч рублей. После выхода участка на стабильную добычу, уровень зарплаты поднялся свыше 100 тысяч по основным профессиям. К нам потянулись люди.
— Какая механизация на участке?
— Широкозахватный комбайн «Кировец», скребковый конвейер СК-38. Крепление индивидуальное. Мощность пласта – 0,85 метра. Добыча в сутки где-то 200 тонн. Прошлый год, несмотря на недостаток людей, отработали со стабильным выполнением плана. Уголь даётся нелегко. Труд тяжёлый. Кстати, и в этом также причина того, что люди не идут работать на шахту.
— Техника из капремонта или новая?
— Конвейер – новый. Комбайн – из капитального ремонта.
— Чтобы бы вы сказали через нашу газету размышляющим ещё: идти или не идти работать на шахту?
— Скажу только о своём участке. У нас дружный коллектив, в котором комфортно работать. Что в нашей работе немаловажно. Помогаем вновь пришедшим влиться в коллектив. У нас стабильно хорошо работающий участок со стабильной хорошей зарплатой. Шахта оказывает помощь в решении бытовых, житейских вопросов. Естественно, полный социальный пакет. Для летнего отдыха предоставляют профсоюзные льготные путёвки в Крым.
Пока общались с начальником участка, выехала ночная смена. В нарядную участка № 2 заходит написать отчёт по выполненной работе горный мастер Виталий Комиссар. Начинаем разговор.
— Вы давно работаете на шахте «Горняк-95»?
— На участок я пришёл в июле прошлого года. До этого работал на шахте им. Засядько, на которой приостановлена работа по добыче. Мне пришлось заняться трудоустройством. Сам я макеевчанин. Поэтому знал о шахте «Горняк-95». Отзывы были хорошие. Оказалось, что на шахте люди нужны. Начал проходчиком, сейчас – горный мастер.
— У начальника вашего участка – шахтёрская династия. Не удивлюсь, если у вас тоже.
— Вы правы. Два дяди по материнской и отцовской линии работали в лаве. Отец проходчиком работал. Поэтому я в шахтёры пошёл не случайно. Работал проходчиком. Заочно получил высшее образование.
— Каковы были ваши первые впечатления после перехода с шахты Засядько на «Горняк-95»?
— Коллектив дружный. Причём с момента моего прихода всё идёт в лучшую сторону. Мне здесь нравится работать. Очень импонируют уважительные отношения между работниками шахты.
— Сложно было освоиться с новой для вас технологией выемки?
— Довольно легко освоился. Ребята помогали, рассказывали, подсказывали. Поэтому получилось быстро всё схватить. Можно сказать – за месяц.
— Давайте поговорим о насущной теме. В сравнении с уровнем зарплат в ДНР у вас достойная оплата труда?
— Для моей семьи – хватает. Заработная плата где-то более 100 тысяч. Вполне достойная.
— И при этом, какие условия работы на вашем участке?
— Система вентиляции шахты работает хорошо. Поэтому температура в лаве такая, что можно работать нормально. От ствола до участка добираться минут 20. Ходим пешком.
— Начальник участка сказал, что ощущается на участке нехватка кадров…
— Да, ощущается. Есть те, кто пришёл доработать до пенсии. Они приходят и уходят. Острый дефицит ГРОЗов. Это у нас основная профессия. Конечно, плохо, что молодёжь работать в шахту не идёт. И не только на нашем предприятии. Считают, что это не престижно. Вне зависимости от заработка. Поэтому подавляющему большинству – за 40 лет. Многие уезжают в Большую Россию. Кто-то на шахте работать, а чаще всего – на стройках. Приходится признать, что молодёжь зачастую оканчивает вузы, техникумы по горным специальностям только чтобы получить «корочку».
— Вы видите у шахты «Горняк-95» перспективу? Есть динамика развития?
— Хотелось, чтобы шахта благодаря инвестору работала как можно дольше. Шахта – кормилица для многих семей. Единственный источник дохода для определённой социальной группы людей. Таких как я, например (улыбается).
Вот такая, в целом, положительная, но далеко не однозначная ситуация на шахте «Горняк-95». При всех плюсах социально-экономического свойства, недостаток кадров остаётся серьёзной проблемой. И решить её одной взятой шахте – нереально. Для этого нужна общегосударственная программа развития угольной промышленности, поднятия престижности шахтёрского труда.
Олег Антипов
