Любопытные события, но не получившие, пока, должной оценки в мире, произошли в Северной Корее. Выступивший 15 января на десятой сессии четырнадцатого созыва Верховного народного собрания КНДР лидер страны Ким Чен Ын сделал важное заявление. Его смысл состоит в том, что отныне Корейская Народно-Демократическая Республика больше не считает возможным мирное объединение с корейским Югом, носящим официальное название Республика Корея. В соответствии с этим меняется весь политический и стратегический курс КНДР относительно исторического будущего Корейского полуострова и живущего на нём народа.
В знак того, что провозглашённый поворот решителен и принципиален, Ким Чен Ын приказал снести «Арку воссоединения» в Пхеньяне. Воздвигли это монументальное сооружение ещё в 2001 году. Однако с 23 января текущего года, если верить спутниковым снимкам из космоса, там, где возвышалась арка – пустое место.
Но если мирное объединение двух Корей одной из сторон признано неосуществимым, значит, для достижения единства остаётся только один путь: военный разгром или, во всяком случае, демонтаж Южнокорейского государства, являющегося с 1953 года военным протекторатом Соединённых Штатов Америки. То есть, фактически, в порядок дня поставлен вопрос о деамериканизации и демилитаризации Южной Кореи. Пока, правда, оставлена оговорка, что ликвидация Южной Кореи как государства станет возможной при случае военного нападения на КНДР.
Теперь было бы забавным напомнить, что прецедент для изменения общей стратегии объединения Кореи руководство КНДР могло найти не где-нибудь, а именно в американской истории.
Сейчас мало кто помнит, как в конце 1862 года, когда Гражданская война в США между Северными и Южными штатами разгоралась всё больше и конца-краю ей не было видно, Англия, Франция и подпрягшаяся к ним Испания выступили с официальным обращением к двум враждующим сторонам. Они предложили Северу и Югу установить перемирие сроком на шесть месяцев, начиная с 1 января 1863 года. После прекращения огня между Американским Союзом и Конфедерацией Штатов Юга должны были начаться переговоры о мирном урегулировании конфликта на неких взаимоприемлемых условиях. Три европейских государства обещали стать гарантами перемирия и взять на себя роль посредников в переговорном процессе. Свою заботу о мире Англия, Франция и Испания мотивировали обеспокоенностью ожесточением конфликта, приводящего, как они утверждали, к ненужной и бессмысленной гибели людей, воюющих как за Север, так и за Юг. Позже Гражданская война в Соединённых Штатах, действительно, была признана самым кровопролитным вооружённым конфликтом XIX века, где ежегодные людские потери, в среднем исчислении, превысили аналогичный показатель Наполеоновских войн.
Твёрдая позиция правительства Соединённых Штатов, отвергших предложение о мирных переговорах с южанами, могла стать таковой, не в последнюю очередь, благодаря поддержке России. Российская дипломатия трезво рассудила, что за английскими предложениями о мире, перемирии и посредничестве торчат всё те же, хорошо знакомые ослиные уши, а именно – неуёмное желание Великобритании запускать щупальца своей политики на каждый континент Земли.
И Гражданская война в России также велась за воссоединение, воссоздание страны на принципиально новой основе. Был у неё, наряду с задачей социальной трансформации, и такой аспект.
Пример Советского государства подхватили китайские товарищи. Для них война победой над Японией в 1945 году не закончилась. Предстояло ещё выиграть и войну с силами партии Гоминьдан, поддержанной американцами. Для этого понадобилось четыре года. Осенью 1949 года вся территория Китая, за исключением острова Тайвань, от американских приспешников была очищена. И только таким образом Китай после целой полосы революций и гражданских войн, сопровождаемых с 1931 года ещё и иноземным вторжением, получил право и возможность для мирного развития.
Исторически сложилось так, что у Вьетнама с Китаем отношения складываются трудно. Но в 60–70-х годах прошлого века вьетнамские коммунисты, объединённые в Партию трудящихся Вьетнама, за примерами, как следует им бороться против агрессии США и американских марионеток, засевших в южной части страны, далеко не ходили. Поступили точно так же, как в своё время Советский Союз и ближайшие соседи на севере. Добившись, правда, от американцев в январе 1973 года на переговорах в Париже прекращения воздушных бомбардировок Северного Вьетнама, ничуть не забыли оказывать помощь своим «южанам» – политическую, военную, материальную, любую, какая им требовалась. Закономерный итог такой твёрдо избранной линии не заставил себя ждать: 30 апреля 1875 года Народные вооружённые силы Южного Вьетнама вошли в Сайгон, служивший проамериканскому режиму столицей. Люди старшего поколения помнят, как эта победа наших идеологических и политических союзников вызвала прилив морального и психологического энтузиазма. Ведь у страны на полуострове Индокитай возник целый альянс дружественных государств, если учитывать ещё и успех революции в Лаосе, пришедшийся также на 1975 год, а позже – и в Камбодже.
Конечно, нельзя забывать о том, что прецедент прецеденту рознь. Объединение Германии в 1990 году также вроде бы относится к примерам воссоединения разделённой страны. Только пример этот совсем из другой серии, совсем не той, что до сих пор рассматривается здесь. Там произошло совсем другое. Германская Демократическая Республика была попросту поглощена Западной Германией на основе статьи конституции ФРГ, ставившей ещё с 1949 года цель объединения в рамках Федеративной Республики всех немецких земель.
А на решение руководства КНДР бороться за воссоединение своей страны совсем иным путём, чем было принято считать прежде, безусловно повлияло проведение Россией специальной военной операции (СВО) против такого же марионеточного, проамериканского режима, как и в Южной Корее.
Вполне вероятно предположить, что в возможность мирного, достигаемого путём переговоров объединения двух Корей не верили и Ким Ир Сен, и Ким Чен Ир. Но во второй половине 20-го века, так же как и в начале нового столетия, когда эти исторические деятели возглавляли Северную Корею, общая обстановка в мире, вся международная атмосфера были таковыми, что отвергнуть переговорный способ «воссоединения родины», как тогда говорили в КНДР, было бы невыгодным по многим политическим и дипломатическим соображениям. Совсем иное дело сейчас. И потому, в кардинально меняющихся исторических обстоятельствах, руководство Северной Кореи, возглавляемое внуком Ким Ир Сена и сыном Ким Чен Ира, сделало единственно верный выбор.
Игорь СЫЧЁВ
