На КПП стоит коренастый мужчина в военной форме. Увидев меня, выдвигается, чуть прихрамывая, навстречу. И сразу становится понятно, почему ангелочек, которого рисовало его разведподразделение на позициях противника, приводило врага в бессильную ярость.
– Андрей, позывной Ангел, – представляется по-военному чётко.
Он – луганчанин, до 2014 года владел строительной фирмой и даже не думал о том, что станет военным. В армии не служил, но, как оказалось, когда нужно защищать Родину – это отходит на второй план. Сейчас Ангел – военный разведчик, уникальный специалист, побывавший в тылу врага ни один десяток раз. Проходит службу в добровольческом батальоне «Рысь».
– Ангелом меня прозвали ребята, с которыми служил. Не знаю, как это назвать – наверное, предвидением. Всегда чувствовал, куда идти нельзя, где нас ждёт засада или заминированные тропы. Очень часто, вопреки намеченному маршруту, вёл ребят по другому пути, чем сохранял их и свою жизни. Скорее всего, поэтому они мне в шутку и дали такое прозвище, которое потом стало моим позывным. Внутренний голос меня никогда не подводил, мне нужно было просто всегда прислушиваться к нему. Для своих я ангел-хранитель, для чужих – немного другой ангел.
Сослуживцы готовы были доверить Ангелу свои жизни. И он никогда не подводил. Даже когда задача, которую ставило руководство, казалась невыполнимой. Полтора года назад группа Андрея провела на территории врага больше месяца, собирая сведения о позициях, количестве солдат, огневых точках. Всё это – далеко за пределами линии фронта, в глубоком тылу противника. Задача – на незнакомой территории проверить возможность штурма и, соответственно, прорыва наших ребят.
– Нас было восемь человек. Мы уходили в рейд без средств связи. У нас был только небольшой фотоаппарат и карта. Раз в неделю в заранее определённом месте мы встречались с человеком, которому передавали собранные данные, – буднично рассказывает Андрей. – Заходили вглубь территории противника до 17 километров. Подбирались к блиндажам, заходили в окопы, иногда между нами и противником расстояние было метров семь. И как визитную карточку оставляли рисунок маленького ангелочка с нимбом. К своим вернулись через полтора месяца, без потерь.
Чтобы выполнить задачу, приходилось буквально ночевать в окопах врага. Первым делом дожидались, пока у противника пройдёт ротация. После чего заходили в темноте на чужие позиции, изучали, что и где находится, слушали, о чём говорят офицеры и простая пехота. А затем незаметно растворялись в утреннем тумане.
Он никогда не жаловался на сложность, а порой казалось невыполнимость задачи. Говорит, может, верил в свою удачу. А может, понимал – от его группы зависят жизни простых штурмовиков. Конечно, он не мог подумать, что очередная вылазка в тыл станет для него последней. Рядовое задание – выбить противника из лесополосы, занять позицию. Обороняться до прихода подкрепления.
И всё шло по плану. До того момента, когда стало ясно – подмога не придёт. Под плотным огнём противника штурмовики просто не смогли пробиться к группе разведчиков. Больше 12 часов Ангел и его сослуживцы отбивали накат за накатом. И только когда кончились все боеприпасы, решили отступать.
– Я сделал три шага вперёд, и на то место, где только что стоял, прилетела 120-я мина. Упал и понял, что подняться, наступить на ногу больше не могу. Успел наложить жгут, уколоть обезболивающее и потерял сознание. Меня ребята тащили километров шесть под шквальным огнём противника. Только благодаря им я выжил.
Потянулась череда госпиталей: сначала полевой в Соледаре, в соляной шахте, потом Луганск, Ростов и Москва. В Красногорском госпитале врачи приняли тяжёлое решение. Рана была очень серьёзной, ногу пришлось ампутировать до середины бедра.
– Думал, что сохранят колено, и буду бегать. Но после операции стало ясно, что всё намного серьёзнее, чем предполагал. Очнулся, обвёл глазами палату и увидел плачущую жену. Но первым делом попросил телефон, позвонил командиру и сказал, что я жив-здоров, и готов вернуться в строй.
В долгой реабилитации Ангела всегда поддерживала жена. Как говорит Андрей, только благодаря ей он так быстро восстановился. Научился заново ходить: сначала несколько шагов в день с помощью тренажёра, затем – с палочками, потом и без них. Сейчас, если не знать о том, что Ангел ходит на протезе, можно этого и не заметить.
– Примерно через полгода вернулся в Луганск. Побыл пару дней дома и вернулся в строй, и по сей день нахожусь здесь.
Он всё так же начальник разведки. Анализирует данные, планирует операции и воспитывает молодых бойцов. Свой богатый воинский опыт передаёт добровольцам, подготавливая новые разведгруппы.
– Для того, чтобы стать разведчиком, мало иметь хорошую физическую подготовку. Один из главных критериев – неординарный склад ума, адекватность и внешний вид. Если человек опрятен и аккуратен, соответственно, он так же будет себя вести и в дальнейшем.
У Ангела свои критерии отбора. Говорит, важно рассмотреть, какой человек в быту. Как он себя ведёт с товарищами по оружию, легко ли сходится с людьми, готов ли беспрекословно выполнять приказ, прикроет ли в случае опасности.
– Стараюсь научить ребят всему, что умею сам. Чтобы они не повторяли ошибки, которые за эти десять лет войны совершал я. Из моей первоначальной группы на данный момент в живых остались трое, поэтому самая главная моя задача, как инструктора, научить так, чтобы все ребята с заданий возвращались живыми. Сейчас одна из моих групп выполняет боевую задачу, и я сижу как на иголках, переживаю, что, где и как. Планирую в ближайшее время выдвигаться к ним, чтоб морально поддержать.
Его службу не раз отмечали наградами: только за время проведения СВО у Ангела две медали – «За спасение погибавших» и «За отвагу». Несколько раз его включали в списки тех, кто должен получить «Орден мужества».
Хотя разведчиков награждают редко: их боевые задачи, как правило, выполняются в режиме секретности. И не все детали операции можно указать в наградном листе.
На вопрос о том, что же сейчас заставляет его оставаться в рядах воинов-добровольцев, даже несмотря на тяжёлое ранение, Ангел отвечает одним словом: «Совесть».
– Не могу не выйти вовремя на службу. Мне будет стыдно перед ребятами, которые погибли. Каждый день иду мимо их портретов, вывешенных в штабе подразделения. Это мои парни, те, с кем я воевал плечом к плечу. Если начали воевать – мы это дело должны довести до конца. И ещё: я-то что, просто где-то ногу потерял? Пока мы не добьём врага – не думаю, что нас что-то может остановить. Поэтому каждое утро, когда звенит будильник и мне хочется выбросить его в окно – встаю, надеваю протез и иду на службу.
Егор КИЛЬДИБЕКОВ
